До 12 ноября москвичи смогут проголосовать в мобильном приложении «Активный гражданин» за понравившееся оформление строящихся станций метро. Мнение всех москвичей будет учтено при окончательном принятии решения о проекте-победителе оформления станции. На международном уровне прошел конкурс среди дизайнеров разных стран, придумывавших оформление станций «Солнцево» и «Новопеределкино».

Обыгрывание солнечного света, будто пронизывающего всю станцию, или же решение, использующее мотивы природных ландшавтов – что покажется более интересным, за то и проголосуют москвичи.

Об опыте работы на международном уровне мы беседовали с директором компании «НТ-МДТ» Виктором Быковым, говорили о призе RUSNANOPRIZE, который был недавно вручен ему, как руководителю:

– Насколько известно, вы никогда не участвовали в проектах с РОСНАНО, поэтому, наверное, вдвойне было приятно получить этот приз?

– Да, в финансовых проектах мы не участвовали, но были и продолжаются совместные образовательные проекты, где мы являемся членами  объединения предприятий в рамках некоммерческого партнерства «Межотраслевое объединение наноиндустрии». Это тоже проект РОСНАНО. А в начале нашей деятельности нам помогало Министерство экономики, Фонд содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере (фонд Бортника), Министерство науки и промышленности.

– Многих интересует, как вам удалось уловить перспективность разработки атомно-силовых и сканирующих зондовых микроскопов еще в начале 90-х?

– Специалист только тогда способен успешно развивать методики, когда хорошо разбирается в области, для которой они создаются. У меня так и получилось. Сначала я занимался молекулярной электроникой в НИИ физических проблем. А для участников проекта этой темы был нужен инструмент для наблюдения за исследуемыми объектами. Необходимо было контролировать результаты воздействия на них. Сделав первые атомно-силовые микроскопы и начав исследование многослойных структур на основе пленок Ленгмюра-Блоджетта, мы поняли, что моделированные представления об их структуре просто ошибочны, это гораздо более сложный объект, чем представлялось. Причем ошибались мы вместе с учеными многих стран.

В конце 80-х годов, слушая наших руководителей, я понял, что направления, которые прямо сегодня не идут в производство, финансироваться, скорее всего, не будут, а нанотехнологии, тем более молекулярная нанотехнология, относятся именно к таковым, поэтому имеют крайне малые шансы к выживанию. Ведь быстрой отдачи в электронике они не сулили, причем были не так уж необходимы микроэлектронике. Тем более что о них почти не знали.